– Все в порядке, Хуанита?
– Сеньор Эдуардо, вы спрашиваете об этом уже в сотый раз. Вы действуете мне на нервы.
Эдвард невольно улыбнулся; он давно уже привык к ворчанию Хуаниты.
В этот день владелец Рио-дель-Лобо оделся в соответствии с испанской традицией – он любил иногда покрасоваться в черных брюках с серебряными лампасами и в коротенькой куртке, украшенной серебряной тесьмой.
Вернувшись в дом, Эдвард посмотрел на часы, стоявшие на каминной полке. Эстансио уже давно отправился за Матушкой и Викторией, но гостьи почему-то до сих пор не прибыли.
Тут раздался цокот копыт – к дому подъезжал экипаж. «Наконец-то», – подумал Эдвард, выходя из гостиной. Он помог Матушке выбраться из коляски и поцеловал ее в щеку.
– Давно вы здесь не появлялись, – сказал он с улыбкой.
– Верно, – кивнула Эллис Андерсон. – А когда я в последний раз была здесь на фиесте – я уже забыла.
Эдвард устремил взгляд на Викторию, стоявшую подле Эстансио. На ней было ярко-желтое платье, а в волосах – чудесная желтая роза.
– Добро пожаловать на фиесту, мисс Фарради. – Эдвард снова улыбнулся. – Mi casa es su casa.[2]
– У вас необыкновенно красивый особняк, мистер Ганновер. – Виктория подошла к молодому человеку и тоже улыбнулась.
– Весьма польщен. – Эдвард поклонился, взял девушку под руку и повел ее в дом.
Оказавшись в холле, Виктория осмотрелась. Пол был выложен красной плиткой. Высокие резные потолки сияли полированным деревом. У белых стен стояли массивные испанские кресла, обитые алым бархатом. Широкую лестницу, ведущую на второй этаж, устилал темно-красный ковер. Все свидетельствовало об изысканном вкусе хозяев.
Эдвард проводил женщин в гостиную – ее красота и роскошь поразили Викторию.
– О, как здесь красиво! – в восторге воскликнула девушка.
– Это была любимая комната моей матери, – сказал Эдвард.
– Я провела здесь немало приятных вечеров, – промолвила Эллис. – Порой мне не верится, что твоя матушка ушла от нас.
– Мне тоже не верится, – пробормотал Эдвард. – До сих пор переживаю ее кончину.
Он указал на широкие двери в дальней стене и, распахнув створки, пропустил женщин вперед. Они вошли во внутренний дворик, и Виктория снова осмотрелась. С вбитых в землю высоких шестов свисали гирлянды разноцветных лент. Чуть поодаль мексиканские музыканты настраивали инструменты. А в дальнем конце двора раскинулся великолепный цветник, поражавший многообразием цветов – некоторые из них Виктория видела впервые.
Тут девушка заметила, что, кроме лент, с шестов свешивались ярко раскрашенные фигурки животных, вырезанные из бумаги.
– Что это? – спросила она.
– Пиньятас, – ответил Эдвард. – Они наполнены конфетами и игрушками. – Дети с завязанными глазами будут сбивать их палками. Сбившему фигурку достанется ее содержимое.
– Какая жалость, что их уничтожат, – посетовала Виктория.
К стоявшему во дворе длинному столу подходили мужчины и женщины. Мужчины были одеты так же, как Эдвард, а женщины – в белых блузках и цветастых юбках.
– Как вы все замечательно устроили! – воскликнула Виктория, глядя на хозяина сияющими глазами.
Эдвард ответил девушке улыбкой и поднял руку, призывая собравшихся к тишине.
– Amigos,[3] – проговорил он, – надеюсь, всем вам известна моя почетная гостья Эллис Андерсон. А сейчас я бы хотел представить вам ее внучку, мисс Викторию Ли Фарради. Прошу любить ее. Она впервые пришла на фиесту, и надо, чтобы праздник ей понравился.
– Bienvenida,[4] сеньорита Фарради! – прокричал один из мексиканцев, и тотчас же все лица расцвели дружелюбными улыбками.
– Прошу начинать, – обратился Эдвард к музыкантам.
Тут же зазвучала музыка, и несколько пар закружились в танце. Виктория окинула взглядом двор и увидела бабушку – та беседовала с пожилой мексиканкой.
– Здесь собрались все ваши работники? – спросила девушка.
– Нет, не все смогли прийти, – ответил Эдвард. – Идемте присядем.
Молодой человек подвел Викторию к мраморной скамье и сел рядом. Какое-то время они молча наблюдали за танцующими. Наконец Эдвард сказал:
– Думаю, нам надо подкрепиться. Не возражаете?
Девушка кивнула, и Эдвард отвел ее к столу, за которым уже сидела Эллис Андерсон.
– Бабушка, здесь чудесно! – воскликнула Виктория. – Она взглянула на Эдварда. – Спасибо, что пригласили меня, мистер Ганновер.
– Я рад, мисс Фарради, что вам здесь нравится. Хочу представить вам Хуаниту, мою домоправительницу. Она тут самая важная персона.
Виктория улыбнулась мексиканке и сказала, что рада с ней познакомиться.
– Я тоже счастлива с вами познакомиться, сеньорита Фарради, – ответила мексиканка. Она давно наблюдала за хозяином и Викторией и полагала, что в доме скоро появится хозяйка.
Почти все поданные к столу блюда оказались довольно жирными и острыми, но очень вкусными. Когда же Виктория откусила кусочек зеленого перца, у нее из глаз покатились слезы.
– Мне следовало предупредить вас, – сказал Эдвард. Он протянул девушке стакан молока, пояснив, что молоко – единственное средство, способное помочь в подобном случае.
– Как можно есть такую острую пищу? – спросила Виктория.
– Сейчас покажу. – Эдвард подозвал стоявшую неподалеку девочку. – Колита, иди сюда, вот… – Он взял с тарелки перец и протянул малышке.
– Нет-нет, не ешь, – запротестовала Виктория.
Девочка взяла перец и сунула в рот. Прожевав, схватила с тарелки еще один и с улыбкой поблагодарила за угощение.
– Удивительно… – пробормотала Виктория и покачала головой.
После ужина детей отвели спать, а потом веселье продолжилось. Некоторые женщины опять вышли танцевать; они отбивали ногами дробь и размахивали цветными шарфами.
– Мисс Фарради, хотите, я вас поучу испанским танцам? – неожиданно спросил Эдвард.
– Нет-нет, – ответила девушка, – я предпочитаю смотреть.
Молодой человек повернулся к Эллис Андерсон.
– Матушка, вы не станете возражать, если я покажу вашей внучке сад? – Эллис внимательно посмотрела на Эдварда, и тот добавил: – Вы можете присоединиться к нам.
– Нет уж, избавьте меня от этого, – покачала старушка головой. – Пройдитесь вдвоем, и обязательно покажи Виктории фонтан.
Заметив, что хозяин уединился с красивой сеньоритой, музыканты изменили ритм – теперь звучала мелодия, обычно сопровождавшая песни о любви.
– Что это за растение? – спросила Виктория, когда они остановились у куста с большими красными цветами. – У него такие огромные бутоны… И они замечательно пахнут.
– Я не знаю его названия. – Эдвард пожал плечами. – Но уверен, что в списках оно значится. Я попрошу счетовода найти его в каталоге и обязательно сообщу вам. – Он сорвал один крупный цветок и протянул девушке.
